Могла бы сказать, что все украдено, ворую даже сама у себя, POV Шерлока, ООС и все такое прочее. Но не буду. Поймете это и сами.
тут музыкаЧисто случайно прилепила название одной из любимых песен в название фика. А потом подумала, что она подходит и по тексту.
перевод и текст тут Только я все же перевожу это как "любовь кусается"...
Глава 1. БассейнБассейн.
Вхожу. Осматриваюсь. Полутьма. Ни души.
Начинаю разговор в полной уверенности, что противник меня слышит.
Появляется Джон, обвешанный взрывчаткой, как новогодняя елка. Джон говорит за него.
- Вот это поворот…Да, Шерлок?
-Какого черта?
-Спорим, такого ты не ожидал….Отлично придумано. Бассейн, где погиб Карл. Остановил его, остановлю и Джона Уотсона. Остановлю его сердце.
- Кто ты?
Дверь открывается.
- Я дал тебе свой номер. Думал, ты позвонишь.
Джим из IT.
Нет, это уже не Джим из IT. Определенно.
Строгий костюм, руки в карманах.
Не двигаюсь, жду. Подходит ближе. Шаги почти не слышны.
Не стоит делать выводы без достаточного количества фактов. Но никуда не деться от первого впечатления. Интуиция – та же логика, отличие лишь в том, что её следственные связи не всегда удается сразу заметить. Интуиция редко меня подводит.
Почему я об этом думаю?
Причиной его (слишком явная?) игра в лаборатории? Вряд ли.
Влюбленность? Симпатия? Нет. Просто мозг сухо констатирует вероятность.
Не люблю не понимать, что со мной происходит.
- У тебя в кармане армейский браунинг или ты так рад меня видеть?
Достаю оружие.
-Все вместе. – Рад, что его голос прерывает мои размышления.
- Джим Мориарти. Привет! Джим? Джим из больницы? – Думает, что я удивлен. (Я, конечно, удивляюсь, но совсем другому.).
- О, я и правда произвел лишь мимолетное впечатление? Я того, может быть, и добивался. - Переигрывает.
- Я намекнул тебе, Шерлок, дал крошечную подсказку.- Рисуется передо мной. – О том, что я творю в этом дурном мире. Я большой специалист, видишь ли. Как и ты.
- Дорогой Джим, (это выражение звучит ужасно) ты поможешь мне избавиться от противной сестрицы моего любовника?
Смеется.
- Злодей-консультант.
- Блестяще. Так ведь? До меня никто никогда не добирается. И не доберется. – Провоцирует.
Взвожу курок.
- Я смог.
- Ты подобрался ближе всех. И теперь стоишь на пути.
- Спасибо.
- Это не комплимент.
- Это он.
- Ладно. – Соглашается, не прекращая свои нелепые ужимки.- Но с флиртом покончено, Шерлок. Считай это дружеским предупреждением…милый. Уйди с дороги. Хотя…мне нравилась наша маленькая игра. Играть Джима из IT. Играть гея. Тебе понравилась фишка с нижним бельем?
Ненормальный. Или хочет таким казаться? (Проще таким казаться, чтобы скрыть истину? Какую?)
Отвратительно.
- Погибли люди.
-Кто бы мог подумать! - его голос срывается на крик.
- Я тебя остановлю.
- Нет, не остановишь. – Попытки что-то мне доказать скатываются в отрицание очевидного. Пора заканчивать.
Переключаюсь на Джона.
- Ты в порядке?
В этой ситуации Джим не может быть единственной точкой моего внимания. Кажется, его это раздражает.
Джон кивает.
Протягиваю Джиму флешку.
- Что это? Чертежи ракет? – шепчет. Напоминает змею, готовящуюся к броску.
Демонстративно целует флешку. (Издевается?) Крутит в руках.
- Скучно! – жонглирует гласными.
Выбрасывает ее в бассейн.
Джон пользуется моментом и крепко хватает Джима.
- Беги, Шерлок!
Джим ошеломлен не меньше меня. Извивается в руках Джона. Пытается словами задеть его. Безуспешно.
- Вы раскрыли свои карты, доктор Уотсон.
Мы с Джоном смотрим друг другу в глаза. Джим замечает это, переводит взгляд на лицо моего друга.
Меняет правила. И Джону приходится его отпустить.
Отряхивается.
- Вествуд.- Приводит костюм в порядок. -Знаешь, что случится с тобой, Шерлок, если ты не оставишь меня в покое?
- О, дай-ка угадаю. Меня убьют. – Рука устает держать пистолет, происходящий фарс мне порядком надоедает.
- Убивать тебя? – Морщится. – Нет, не будь банальным. В смысле, убить я тебя, конечно, убью. Когда-нибудь. Но я не хочу с этим спешить. Приберегу убийство на особый случай. Нет-нет-нет. Если ты не перестанешь лезть, я сожгу тебя. Я…я …(Змеиное шипение.) тебе сердце выжгу.
- Как известно из достоверных источников, у меня его нет.
Хитро улыбается.
- Мы оба знаем, что это ложь.
Ничего не отвечаю, мысленно посылаю к черту. Послание доходит быстро.
- Кажется, мне лучше уйти. Было приятно побеседовать с вами.
Проверяю один из вариантов.
- Что, если я застрелю тебя прямо сейчас?
- Тогда ты навсегда сохранишь выражение изумления на моем лице. – Очередная гримаса из анатомии для художников. – Потому что я удивился бы, Шерлок. Честное слово. Заодно бы чуточку…разочаровался.
Пауза. Это должно было произвести на меня впечатление? Безрезультатно.
- Конечно, ты бы не долго им любовался…Чао, Шерлок Холмс.
- Я поймаю… тебя …позже.
Джим уходит.
И меня накрывает. Захлестывает волной запоздалых эмоций. Всех. Сразу.
- Ты в порядке? Все в порядке? - Избавляю Джона от бомбы. Дрожащими руками.
Бросаю куртку подальше.
Другу пришлось непросто. У него ноги подкашиваются.
А я бесцельно хожу туда-обратно. Бегу от своих мыслей. Успешно ли?
Я должен что-то сказать.
-То…ммм..что ты сделал…-, жестикулирую пистолетом. Заряженным. - Пытался сделать…это было…ммм…здорово.
- Я рад, что не было свидетелей. Ты срывал с меня одежду в полутемном бассейне. Люди бы начали шептаться.
- Они больше ничем и не занимаются. – Нервно оглядываюсь, запоздало думая, что Джим еще может следить за нами.
Так и есть.
- Извините, парни, я такой непостоянный. Это моя слабость, но, если начистоту, моя единственная слабость.
Замираю, зная, что снова под прицелом. Но ощущение опасности странным образом успокаивает.
- Я бы мог тебя уговорить, но то, что я мог сказать, уже приходило тебе в голову.
- Возможно, мой ответ промелькнул и в твоей.
Направляю пистолет на бомбу. Он улыбается, понимая, что я не выстрелю.
Звонит телефон.
- Я отвечу, вы не против?
- Бога ради. Последнее желание – это святое.
- Алло. Да, конечно, а что вы хотели? Извини (шепотом, мне)
- Пустяки, - шепчу в ответ
- Надеюсь, вы осознаете, что вы сказали? Иначе я найду вас и шкуру с вас сдеру. – Его жесты выглядят очаровательно. В отличие от слов.
Можно ли издалека что-то прочесть по моим глазам?
Перевожу взгляд на Джона. А Джим мгновенно переключает внимание на себя.
Временно прерывает телефонный разговор. Подходит чуть ближе, останавливаясь у куртки с бомбой.
- Простите. Неудачный день для смерти. – Трагизма ему не занимать.
- Хмм…Возник вариант получше? – Спрашиваю с сарказмом в голосе.
Он снова прощается. Надеюсь, в последний раз?
Уходит, продолжая говорить по телефону.
Напоследок щелкает пальцами, и красные точки исчезают.
Игра продолжается. Уровень пройден. Добро пожаловать на следующий
Глава 2. СудСуд.Обвинение. Настало время глупых вопросов.
- Злодей- конcультант. Можете пояснить?
- Джеймса Мориарти нанимают. Как специалиста по заминированию зданий или организации убийств.
Он на скамье подсудимых. Презрительный взгляд. Словно никакая новая переменная не повлияет на результат его уравнения.
- Вы можете охарактеризовать…
Джим насмешливо смотрит на меня. Жует жвачку.
Теряю терпение:
- Спросите меня, как…как бы я описал его, какое у меня о нем мнение. Вас что, не учили этому?
- Как вы можете описать этого человека, его характер?
- Первая ошибка. Джеймс Мориарти не человек, а паук. (Кажется, Джиму не нравится это сравнение.) Он в центре преступной паутины. В его хищных лапках огромное количество нитей, и он абсолютно точно знает, как они действуют. Каждая из них. Все до единой.
Джим сдержанно кивает.
- А как давно…
- Нет..нет..опять ошибка, вам не стоило это спрашивать.
- Мистер Холмс!
Меня пытаются осадить. Безуспешно.
- Давно ли я его знаю? Это правда плохой вопрос. Мы виделись дважды, в целом 5 минут, и оба попытались друг друга убить. Думаю, между нами особая связь.
Джим поднимает брови. Опять дурацкое удивленное выражение.
- Вы всерьез заявляете, что ваш свидетель – эксперт? – Судья негодует. – Он знал обвиняемого всего пять минут!
- Мне бы хватило двух. Пять – уже перебор
Продолжаю изводить судью, быстро составив словесные портреты присяжных. Никто не успевает вклиниться в мой монолог.
- Вы должны отвечать кратко и по существу! Все остальное будет расцениваться как неуважение к суду! Вы можете прожить хотя бы несколько минут без этой вашей рисовки?!
Мы с Джимом не выдерживаем и улыбаемся друг другу уголками рта.
Нас заталкивают в соседние камеры, и я впервые жалею, что не умею проходить сквозь стены.
Джон дожидается моего освобождения.
- Что я говорил? Я говорил: «Не умничай»
Черт возьми
- Я не могу открываться и закрываться, как кран…. Ну? Ты все время был там, наблюдал. Рассказывай.
- Все, как ты говорил. Стоял спокойно, словно это его и не касается.
Джон продолжает говорить, я брожу рядом, сложив руки. Что-то не дает мне покоя. Что-то рвется наружу из глубин подсознания.
- Не делай этого.
- Чего? – Останавливаюсь.
- Эту мину.
- То есть?
- Опять этот вид.
- Я ведь себя не вижу. – Гляжу в зеркало. Неужели он читает меня, как раскрытую книгу? Удивительно!– Ну, мое лицо.
- И на нем написано. Мол, мы с тобой оба знаем, в чем дело.
- И что?
- Я не знаю. Из-за этого меня так бесит твой вид.
Озвучиваю Джону то, что и так лежит на поверхности.
Тайна склеенных страниц по-прежнему в безопасности.
Глава 3. Квартира-Он вышел и, ты знаешь, он придет за тобой.
Не дослушивая, бросаю трубку.… Спасибо, Джон, что предупредил.
Не люблю ждать. Как и он. Ставлю чайник, сервирую стол на двоих. Достаю скрипку. Музыка заполняет пустоту внутри.
Джим медленно открывает дверь, входит, хочет застать врасплох. Под его ногой предательски скрипит ступенька. Замолкаю, давая понять, что он раскрыт, затем доигрываю мелодию.
- Большинство людей стучатся. – Пожимаю плечами. - Но ведь ты не большинство.
- Иоганн Себастьян был бы потрясен.
Джим устало осматривается, замечает яблоки, берет одно, вертит его в руках.
Указываю смычком на кресло. Он садится в противоположное. Предсказуемо.
Вспоминает известную историю про Баха. Прерываю на полуслове, быстро рассказываю до конца. Не люблю повторы.
- Не смог смириться с незавершенностью мелодии, - подытоживает он.
- Как и ты, - замечаю я, - потому и пришел.
- Будь честен, ты ведь отчасти доволен.
- Чем? Решением присяжных? – Задаю вопросы вместо того, чтобы говорить о себе.
Подаю ему чай.
- Тем, что я вернулся на улицы города. – Смотрит на меня исподлобья.- Каждой сказке необходим старый-добрый злодей, – морщит лоб, неопределенно улыбается. – Я нужен тебе. Без меня ты – ничто. Потому что мы одинаковые, ты и я. Только ты скучный.
Слушаю, невозмутимо наполняю свою чашку.
- Ты на стороне ангелов, - разочарованно качает головой.
Перевожу тему, расспрашивая его о присяжных.
- У каждого человека свои болевые точки.
И у тебя тоже, Джим. У тебя тоже.
- И как ты собираешься сделать это? – дую на чай. – Сожжешь меня?
- В этом-то и проблема. Последняя проблема. Я уже сказал тебе, но слушал ли ты меня? – поднимает бровь, нараспев растягивает окончания.
Анализирую, наблюдаю, замечаю больше, чем нужно.
- Насколько сложно для тебя сказать «я не знаю»?
Не покидает чувство, что он видит меня насквозь. Понимает что-то лучше меня. И не скрывает свое превосходство.
- Я не знаю. – Не смотрю на него. Усмехаюсь.
- О, это умно, очень умно, ужасно умно.
Отворачиваюсь. Он начинает меня раздражать. Складываю пальцы вместе.
Он продолжает меня раздражать. Риторические вопросы. Банальные ответы.
- Конфиденциальности больше не существует. Она принадлежит мне. В мире закрытых дверей тот, у кого есть ключ – король.
Упивается своим превосходством.
- И, сладкий, ты должен был видеть меня в короне. – практически мурлычет, прикрыв глаза. Легкая самодовольная улыбка.
А теперь не могу отвести от него взгляд. Но это не кажется неуместным.
- Ты весь процесс рекламировал себя.
- Они все хотят меня. Внезапно я – мистер Секс.
Его глаза непроницаемы. Темные, почти черные. Сколько ужасных тайн они скрывают? Эта закрытость компенсируется живой мимикой, не особо зависящей от того, что он говорит. Странная смесь.
- Не правда ли, обычные люди очаровательны? Ну, у тебя есть Джон. Мне стоит и себе раздобыть сожителя. – Легкая неприязнь (отвращение?) на его лице.
Кажется, я постепенно начинаю читать между строк.
- Зачем ты все это делаешь?
- Это, должно быть, так забавно.
- На самом деле, тебе не нужны деньги или власть.
Его нож с хрустом пронзает яблоко. Продолжаю.
- Для чего это все?
Кажется, он ожидал других слов (моих выводов, а не вопросов?), слегка расслабляется.
- Пытаюсь решить нашу проблему, последнюю проблему.
Повторяется. Разговор зашел в тупик. Он понимает это.
Опускает голову.
- Это начнется очень скоро, Шерлок…падение. Но не бойся, падение похоже на полет. – Присвистывает, наглядно демонстируя, как это будет. – Разве что с более ожидаемым концом. Бац.
Сверлит меня взглядом. Не выдерживаю. Встаю.
- Никогда не любил загадки.
Он тоже поднимается.
- Учись. Поскольку я задолжал тебе падение, Шерлок. – Не моргая, продолжает смотреть. Гипнотизирует. Удачно. - Я…должен…тебе.
Замолкает. Подходит ближе. Целует в губы. Легко. Будто дружески целуя в щеку, промахнулся. Глаза его странно блестят.
Застываю на месте. Джим обходит меня, скрывается в дверном проеме.
Захлопываю дверь, прислоняюсь к ней спиной, беззвучно смеюсь. Прижимаю руки к груди, пытаясь унять сердцебиение.
Замечаю забытое яблоко.
«I O U» вырезано на нем.
«Я должен тебе».
Может быть, сейчас и я задолжал что-то Джиму. Кто знает…
Глава 4. Крыша
Ты ведь знаешь, что все в порядке, все хорошо.
Мы все еще живы, все еще живы….
Джим сидит на самом краю, слушая музыку.
- Ну вот, наконец, и ты….Ты и я, Шерлок. И наша проблема. Последняя проблема. Остаться в живых. – Щурится, недоволен чем-то. – Так скучно, не правда ли?
Выключает звук.
- Просто остаться. – Вглядывается куда-то вдаль.
Я петляю кругами по крыше.
- Всю свою жизнь я искал, как отвлечься. И ты справлялся лучше всех, а теперь и тебя нет. Потому что я тебя победил. И знаешь, что? В конце концов, это было просто. Очень легко.
Отбивает ногой какой-то ритм.
- Теперь мне опять придется играть с обычными людьми. И, оказывается, ты тоже обычный, такой же, как все, - разводит руками.
Опускает голову, проводит рукой по лицу.
- Ты почти начал задаваться вопросом, существовал ли я на самом деле.
Встает, становится рядом.
Прерываю этот спектакль одного актера:
-Ричард Брук.
- Похоже, никто не понял шутку. А ты понял.
- Конечно.
- Молодец.
- Ричард Брук от немецкого Рейхенбах. Дело, что сделало мне имя.
- Просто хотел немного повеселиться.
Теперь он ходит вокруг меня.
Напоминаю ему про код. Отстукиваю пальцами. Удары как цифры. Каждый удар – это единица. Каждая пауза – ноль.
- Неплохо. Ты и это понял.
- Бинарный код. Вот почему все убийцы пытались спасти мою жизнь. Это было спрятано внутри меня. Спрятано в моей голове. Несколько простых строк компьютерного кода, который может взломать любую систему. Теперь я могу использовать его, чтобы изменить всё. Я могу убить Ричарда Брука и вернуть Джима Мориарти.
Он с сожалением закрывает лицо руками.
- Это слишком, слишком легко…- истеричные нотки в голосе.
- Нет никакого ключа, придурок! – Срываясь, кричит мне в лицо.- Эти цифры бессмысленны. Абсолютно бессмысленны.
Он разочарован.
Он не в себе. С одинаковой вероятностью сейчас может врезать мне или разрыдаться.
- Но ритм?..
- Партита №1, спасибо, Иоганн Себастьян Бах!
Отходит чуть дальше, опустив голову.
Я пытаюсь что-то сказать. Прерывает меня, быстро рассказывает, как ему удалось все провернуть... Тоже не любит объяснять очевидные вещи.
- Я знал, что ты на это купишься. В этом твоя слабость. Ты всегда хочешь, чтобы было по-умному. Закончим нашу игру? Один финальный акт.
Нервно ходит мимо.
- Рад, что ты выбрал высокое здание. Отличное место, чтобы сделать это.
- Сделать? Сделать что?
Поворачиваюсь к нему:
-Да, конечно. Мое самоубийство.
Мы подходим к краю и напряженно смотрим вниз.
- Я могу доказать, что ты создал фальшивую личность, - говорю совсем не то, что хочу сказать.
- О, просто покончи с собой. Это намного легче. Давай. Для меня.
Его раздражает мое общество.
-Плиииииз, - тонкий голос сиреной звучит в ушах.
Дергаюсь к нему, хватаю за отвороты пальто. Встряхиваю.
- Ты сумасшедший.
Он резко затихает.
- Только сейчас это понял?
Снова начинает трепыхаться.
Затем поднимает руки в мирном жесте.
- Хорошо. Позволь мне дать тебе необходимый стимул.
Еще не понимаю.
- Твои друзья умрут, если не сделаешь этого.
- Джон?
- Не только Джон.
- Миссис Хадсон?
- Все.
- Лестрад?
- Три пули, три снайпера, три жертвы. Их не остановить. - Сквозь завесу темноты его глаз видна легкая грусть.- Если только они не увидят, как ты прыгнешь.
Все катится под откос. Он ломает меня изнутри. Знаю, что никогда не смогу ему об этом сказать. Поэтому держу себя в руках.
- Ты можешь арестовать меня, ты можешь пытать меня, ты можешь делать со мной что угодно, но это не спасет их от выстрела.
Молчу. Кровь пульсирует в висках.
- Три твоих друга в этом мире умрут, если…
- Если я не покончу с собой и не закончу твою историю.
Внешне я поразительно спокоен. Это-то и бесит Джима больше всего.
- Признай, так куда сексуальнее.
- И я умру опозоренным.
- Конечно. В этом-то и весь смысл.
Встаю на край. Дыхание сбивается.
- Твоя смерть – единственная вещь, которая остановит снайперов.
Он снова повторяется. Значит, развязка уже близко.
- Я-то точно не собираюсь этого делать.
- Не мог бы ты дать мне минуту? Пожалуйста. Минуту наедине с собой.
Надо привести в порядок мысли. Успеть убедить его принять мой сценарий.
Он медленно удаляется.
Смеюсь.
- Что? Что я упустил? – он пристально следит за мной.
Спрыгиваю, иду навстречу.
- Ты не собираешься делать этого. Можно отозвать снайперов. Я не обязан умирать, если у меня есть ты.
Он облегченно вздыхает.
- Думаешь, ты сможешь заставить меня остановить приказ?
-Да.
- Шерлок, твой брат и вся королевская рать не смогла заставить меня делать то, что я не хочу.
- Да, но я – не мой брат, помнишь? Я – это ты. Готовый сделать что угодно. Готовый сгореть. Готовый сделать то, на что не пойдут обычные люди. Хочешь, чтобы я пожал тебе руку в аду? Я тебя не разочарую.
- Неееет, - не верит мне. – Пустые слова. Нее. Ты обычный. Ты на стороне ангелов.
- Может, я и на стороне ангелов, но даже на секунду не подумай, что я один из них, - Я отчетливо выговариваю каждое слово.
Он все еще сомневается.
С непонятной болью вглядывается в мои глаза.
- Нет…Ты не один из них.
Улыбается, наконец, понимая, что я имею в виду. То, что я не осмелюсь произнести.
-Я вижу. Ты не обычный. Нет. Ты – это я. Спасибо.
Медленно протягивает мне руку. Сжимаю ее, тяну Джима к себе.
- Спасибо. Благословляю тебя. – его голос срывается. – Пока я жив, ты можешь спасти своих друзей, у тебя есть выход, - часто моргает, не поднимая глаз, - Что ж, удачи в этом.
Я наклоняюсь вернуть ему поцелуй. Не успеваю.
Он выхватывает пистолет и стреляет себе в рот.
Звук выстрела на мгновение оглушает.
Твою мать, Джим, за что ты так со мной?
Потому что я не оправдал твоих надежд на то, каким должен был быть?
Теперь ты покончил со всем этим. А мне остается хотеть то, что никогда не смогу получить.
Смотрю, как растекается кровь. Нет. Отворачиваюсь, хватаюсь за голову. Недостаточно воздуха. Глотаю слезы. Нельзя, не время.
Обхожу его тело.
Струйки крови принимают очертания I O U.
Голова вместо буквы О. Ирония судьбы. Или...?
Не проверяю. Не хочу.
Если это игра, я верю.
Если это не игра, я не хочу быть уверенным.
Я не нуждаюсь в сочувствии.
Проделываю то немногое, что должен. У меня была возможность подготовиться.
Исчезаю, как и было задумано.
Это его решение.
Глава 5. ПоездПоезд трогается, как только я появляюсь на платформе.
Бегу, успевая вскочить в последнюю дверь. Иду, задевая сумкой пассажиров, ищу свой вагон. Конечно же, он в противоположной стороне, закон подлости.
Кто-то окликает меня.
Поворачиваюсь. Джеймс Райдер. Недовольно морщусь – совсем не желал снова увидеть его. Но Джеймс, напротив, рад мне, приглашает выпить за чье-то здоровье.
Соглашаюсь (не очень охотно) только потому, что он готов помочь мне с багажом.
В купе уже сидит несколько человек. Сосед слева протягивает пластиковый стаканчик с виски. На этом их интерес ко мне пропадает. Видно, что празднество началось задолго до посадки. Реплик для нового собеседника в их беседе не предусмотрено.
Отпиваю несколько глотков. Горло горит.
Тяжелая неделя, усталость, недостаток сна, пустой желудок.
Алкоголь – не лучшая идея.
Сразу легкий туман в голове. Приглушает шум вокруг.
Молчу, не концентрируясь особо ни на пустых разговорах, ни на собственных размышлениях. Прикрываю глаза.
Почему-то совсем не удивляюсь, когда спустя какое-то время место рядом со мной занимает совсем другой Джеймс.
Быстрый оценивающий взгляд. Выцветшая майка с большим вырезом из старой коллекции Дольче Габбана, потертые джинсы. Расслаблен, разморен летней жарой. Никакой опасности. Улыбается мне. Не здоровается, не пытается начать разговор. Случайный попутчик. Новая роль.
Кажется, на моем лице никаких эмоций. Я хорошо прячусь.
Мне подливают виски, Джиму протягивают стакан.
Автоматически допиваю, Джим едва притрагивается к напитку.
Отворачиваюсь.
Джим находит мою руку и сжимает ее незаметно для остальных.
Он тоже здесь чужой. С нами не разговаривают, лишь следят, чтобы стаканы не были пустыми.
Все уходят курить в тамбур. Что-то наперебой рассказывают мне. Не имеет значения. Смотрю в окно. Темнота. Ночь. Туман в голове сгущается.
Джим ведет меня в пустое купе, включает свет, закрывает дверь. Садится рядом.
- Наконец-то мы одни. – Его голос слегка дрожит.
Находит мои губы. Отвечаю на его поцелуй. Сбивчиво, нелепо. Мы усталые путники в пустыне, нашедшие родник, пытающиеся напиться…жадно, захлебываясь, нетерпеливо. Без возможности остановиться. Боясь, что оазис окажется миражом. Зная, что так и будет.
Он спускается к шее, кусая ее слегка, затем сильнее.…Не сдерживаю стон. Больно, но хочется повторения…
Окончательно проваливаюсь в туман, теряюсь, не вижу ориентира.
Его руки блуждают по моему телу, мои замерли в одном положении – обнимают, будто боятся отпустить.
Щелкает выключателем.
Расстегивает рубашку, снимает, бросает в сторону, продолжает раздевать меня. Я неловко стягиваю с него футболку.
И вот я уже лежу на узкой полке, он опускается сверху.
- Зачем я тебе нужен?
- Это я тебе не нужен.
Прижимается ко мне на мгновение, медленно отстраняется
Скользит языком по телу, целует, изучает, проверяет реакцию.
Тело отзывается на все его ласки. Не могу разобраться.
Кажется, замираю, забывая дышать.
Спускается ниже, губами касается члена…Непроизвольно напрягаюсь.
-Ты девственник? – тихо спрашивает он.
Улыбается. Больше чувствую это, чем вижу.
- Да.
Не стыдно признаться, нет. Ему не нужны объяснения. Его это заводит.
У меня есть сердце. (Никуда не годное). Он единственный, кто это понял.
Тихо ахаю, когда он глубоко захватывает член ртом и начинает двигаться.
Прежде, чем окончательно потерять связь с реальностью, замечаю, что ощущаю странное удовлетворение от происходящего. Не от самого процесса (это очевидно), а от ситуации в целом. Это должно было быть. Это произошло.
Судорожно вздыхаю, откинувшись на подушку, вцепляюсь руками в волосы Джима.
Краем глаза наблюдаю за его движениями.
Ему требуется не так много времени. Виртуозно сводит меня с ума.
В эту ночь он принимает меня всего.
Я знаю, это неправильно. Нехорошо.
Но, похоже, это то, что мне нужно.
Особенно.
Прекрасно.
Непонятно.
Перевожу дух, хочу отплатить ему тем же.
Руки дрожат, борюсь с ремнем на брюках.
- Пояс верности, - улыбается он.
- Пояс неверности, - констатирую я.
Пытаюсь повторять за ним.
- Это и вправду твой первый раз? Не верю.
Одобрение? Стимул к действиям?
Стонет, когда я нахожу нужный ритм. Двигается навстречу. Это зря. Давлюсь, сбавляю темп.
Недовольно шипит что-то нецензурное.
Комбинирую то немногое, что умею. Нет никакого желания доводить его до исступления, затягивая процесс. Просто недостаток сноровки. Трудно поддерживать нужную скорость. Непривычно. Шея устает.
Джим поощряющее шепчет непристойности, то впивается ногтями в мои плечи, то нетерпеливо тянет за волосы.
В дверь стучат.
Останавливаюсь.
Стучат долго, громко, настойчиво.
Поднимаюсь выше, целую Джима в губы.
- Кажется, мы заняли чужие места.
- В этом вагоне едут фанаты на рок-концерт, - рассказывает он. – Проводник, не выдержав, сбежал. Пошумят и уйдут.
Ерзаю, поудобнее устраиваясь на его груди.
- Тяжело, - намекает.
Скатываюсь в сторону, пытаясь втиснуться между ним и стенкой купе.
Вздыхает, понимая, что продолжения не последует.
Встает, не скрывая разочарования в голосе, спрашивает:
- Будешь чай?
- Да.
Уходит.
Я вырубаюсь под мерный стук колес прежде, чем он возвращается. Сквозь сон слышу гул голосов в коридоре, укуренный смех Джима.
Ни один наркотик вселенной не примирит его с собой.
Пробуждение.
Джим еще спит. Спящий человек всегда выглядит уязвимым, беззащитным. Любуюсь этой редкой картиной.
Открывает глаза, чувствуя мой пристальный взгляд.
Какое-то время лицо еще хранит детское, наивное выражение, которое сменяется заговорщицкой улыбкой. Будто у нас общая тайна.
Так и есть.
Остановка. Выходим подышать воздухом.
Джим плетется сзади, отводит рукой пряди волос с моей шеи.
- Синяки. Ну мы вчера и…
На нас пялятся. Мне все равно.
Джим курит, насмешливо рассматривая меня. Жмурится от слепящего глаза солнца.
Вдыхаю дым.
Мы не обсуждаем дальнейшие планы.
Кажется, он знает, куда еду я.
Кажется, я не хочу знать, куда едет он.
В любом случае, мы сойдем раньше, чем поезд достигнет разрушенного моста.
Мы не говорим о прошлой ночи.
Оба знаем, что есть ситуации, в которых проигрываешь, что бы ты ни выбрал. И это наш самый приятный путь проигрыша. Самый короткий путь.
Мы вообще практически не говорим.
Нет смысла искать темы для разговора только для того, чтобы избежать неловких пауз.
Слова, как обычно, солгут.
А теперь между нами навсегда останется легкая паутинка недосказанности.
Пьем кофе в вагоне-ресторане.
Ничего не меняется.
Только чуть теплее взгляды, чуть больше случайных прикосновений.
То, что мне не нравилось в нем, похоже, теперь просачивается в меня.
Все черное на самом деле белое. А мы в сумерках.
Звонит телефон. Джим односложно отвечает.
Один из официантов подходит к нему, что-то шепчет.
Джим нервно встает..
- Дела, - разводит руками, извиняясь. - Сейчас вернусь.
Смотрит на меня с легкой грустью. Дольше, чем следует. И я понимаю – не вернется.
Не прощаюсь, не останавливаю, просто провожаю взглядом.
Мы оба не можем быть уверены в том, кто кого отпускает сегодня.
- Мистер Холмс?
Голос Райдера выводит меня из задумчивости.
- Я повсюду вас ищу. У меня же ваши вещи. Куда их отнести?
Наконец-то оказываюсь в своем купе.
Поезд тормозит. Гляжу в окно.
Замечаю выходящего Джима. Он на несколько мгновений останавливается, вглядываясь в окна. Прижимаюсь лбом к стеклу. Видит ли он меня?
Я снова играю по его правилам. Точнее, принимаю их отсутствие.
Возможно, есть ситуации, где выигрываешь, что бы ты ни выбрал.
Тогда это наша маленькая победа.
По крайней мере, сейчас мне почему-то хочется в это верить.
Fin.